«Мы находимся в доме-коммуне – это памятник архитектуры, и мы не можем работать дольше», – объясняет мне официант по фамилии Пушкин из нового ресторана «МА». В качестве рубежа он обозначил полночь. На мое возражение, что на дверях заявлена работа «До последнего гостя», Пушкин бесстрастно парирует: «Все так пишут».
Дом-коммуна, он же известный жителям Петербурга под ником «Слеза социализма» – в истории данного проекта действительно фактор чуть ли не определяющий. Как и сама улица. Сейчас передовые девелоперы любят рассказывать про то, что коливинги – дома с крошечными комнатками и большими общественными пространствами – не что иное, как жилье будущего. Возможно, они просто не в курсе, что все эти идеи были воплощены на рубеже 1930-х годов при строительстве Дома-коммуны инженеров и писателей. В квартирах, вернее квартирках, не было ни кухонь, ни ванных, зато на первом этаже располагались столовая, буфет, библиотека-читальня и детские комнаты, а специально устроенная крыша предназначалась для принятия солнечных ванн. Второго такого чуда в Ленинграде так и не появилось, и, хотя прелести коммуны исчезли в еще в 1960-х, когда лет пять назад здесь построили ресторан, жители восстали и проект так и не открыл двери. В этом году много пишут о войне активных горожан с общепитом на ул. Рубинштейна, но получается, что первая битва началась как раз при «Слезе социализма».
Знающие люди рассказывают, что все эти годы ресторан, по сути, ждал своего часа. Изменилось не так много, даже название частично осталось прежним. Вместо Marche на свет появился «МА». Гостям про это не рассказывают, но на самом деле никаких секретов нет: М – это Марина Наумова из Mindal Café, а А – бренд-шеф школы СВЧ Антон Исаков. Марина – признанный мастер грузинской кухни, Антон долго специализировался на Италии. И то и другое – по-прежнему в России дико востребовано. Так что создатели «МА» решили не выбирать, а посвятили ресторан и Грузии, и Италии одновременно.
Впрочем, пока не возьмешь в руки меню, догадаться об этом можно только благодаря мелодиям и ритмам итальянской и грузинской эстрады. Сам интерьер никакими признаками национальной идентичности не обладает. Залов здесь аж четыре и все они очень сильно отличаются по атмосфере и энергетике. Первый – самый шумный и самый светлый. Здесь и открытая кухня, и барная стойка, и череда панорамных окон, и витрина для продуктов навынос (пока пустая). Еще два зала куда укромнее, а последний и вовсе представляет из себя что-то вроде лаунж-зоны с фундаментальным диваном. Самый запоминающийся дизайнерский элемент – лампа-абажур над единственным в ресторане коммунальным столом. Если обойтись без экивоков, метафор и эвфемизмов, то абажур этот – один в один обитый кумачом гроб.
Да, еще в ресторане обустроили большую детскую комнату, чуть ли не единственную среди всех бесчисленных ресторанов, кафе и баров на ул. Рубинштейна.
Сервис вызывает противоречивые впечатления. Девушки на входе сначала заявили, что мест у окон нет (будто в надежде, что гостей это отпугнет), потом все-таки отправились на осмотр местности, и в итоге выяснилось, что свободных столиков, в том числе и у окон, более чем достаточно!
Дальнейшее тоже вызывало вопросы: грязные тарелки порой простаивали на столе. И, конечно, удивило, как это официант в грузинском (как минимум наполовину) ресторане может совершенно спокойно заявить: «Я не знаю, что такое гебжалия». А самое главное – я никогда и нигде еще не встречал таких удивительных салфеток! Они были столь мокрыми, что возник сложносочиненный вопрос: «Если положить такую салфетку на колени, останутся следы или не останутся? А если все-таки останутся, то что подумают окружающие о посетителе с влажными пятнами на брюках?»
Лист меню большой, а шрифт мелкий. Я знаю немало людей, которые не смогут его прочитать без посторонней помощи или увеличительных приборов. Каждый раздел в меню действительно поделен на две части, иногда не слишком ровные, – грузинскую и итальянскую. Что, впрочем, в век глобализации все равно условно. Потому что, к примеру, среди грузинских блюд значилась страчателла в соусе из мацони и мяты (450 рублей) – явная вариация той самой гебжалии, в которой сулугуни заменили итальянским сыром. Кроме того, из четырех итальянских салатов минимум три придуманы в других странах. Цезарь (450-530), как известно, родился в Америке, а рукола с креветками (530) – вообще ярчайший представитель так называемой новой московской кухни.
Но золотая классика преобладает: пицца (290-690), хачапури (250-670), равиоли (470), хинкали (120 рублей/шт.), вителло тоннато (430), сациви (370-550), джонджоли (270), артишоки (370). Каждой твари – по паре, даже сырных тарелок две – кавказская (410) и итальянская (890).
Цены на вино стартуют с 240 рублей за бокал. В карте напитков, кстати, нет тематических разделов, посвященных Грузии и Италии. Вина из этих стран перечислены в ряду прочих.Из инновационных закусок здесь оказались сицилийские канноли, которые Антон Исаков придумал заполнить паштетом из куриной печени и полить сладким винным соусом (370). Весьма изобретательно, только вот повар на кухне видно торопился – и внутри обеих трубочек остались пустоты. В итоге вышло суховато, можно было бы бросить на тарелку и горсть каких-то листьев.
Жаренный с помидорами сулугуни (350) подают, как и многое здесь, на сковородке. Отличное блюдо по соотношению цены и качества, но не по соотношению сыра и помидоров – долю последних можно увеличить. И не забывать приносить ложку: в сковородке осталось море соуса.
Грибной крем-суп с сыром таледжио (350) подают в «МА» по гламурной моде. Перед гостем ставят тарелку с шапкой сырного мусса, а потом наливают туда собственно суп из вешенок и шампиньонов. И если к сырной половине вопросов не возникло, то грибная как-то в этот вечер не задалась. Слишком жидко, да и где грибной дух!?
Хачапури и пицца – чуть-ли не самые многочисленные разделы местного меню. Поначалу смущает, что цены указаны, как за целое блюдо, так и за ½. Нет тебе не приносят половинку лодочки с яйцом, как я лично убедился, имеется ввиду просто уменьшенная порция.
Впрочем, маленького хачапури по-аджарски (250) вполне достаточно не только на одного, но, пожалуй, и на двоих. Говорят, это самое любимое грузинское блюдо инстаграм-блогеров. Я их понимаю: яркое солнце желтка в лодочке с румяными бортами смотрится так аппетитно, что сразу хочется поставить «лайк». Одна проблема, в «МА» к моменту попадания на стол желток окончательно и бесповоротно подернулся белой пленкой. На вкус это не повлияло, но мы едим глазами!
Рыба по-сицилийски (530) – в данном случае оказалась треской в соусе из томатов и оливок. Хорошо, но принесли бы к блюду, к примеру, кусок обжаренной на гриле чиабатты стало бы еще лучше.
Всем известно, что любые дебаты в гастрономии завершить также сложно так же, как и войну остроконечников с тупоконечниками. Пожалуй, никто не оспаривает только одну вещь: лучшие хинкали в Петербурге подает Марина Наумова в своих Mindal Café. Причем там это целый ритуал, почти священнодействие: сначала тебе повязывают на шею салфетку-слюнявчик, потом являются собственно хинкали. И закажи ты хоть 10 штук, каждый экземпляр будет лежать на отдельной тарелке. Занимая ее целиком. Потому что размер имеет значение!
Здесь все сделано по заветам Марины, но священнодействия нет. И даже не так важно, что хинкали приносят на сковородке, и что официант не уточняет, где какое мясо, и вообще не рассказывает, как его правильно есть (только на днях мне поведали, как гость ел хинкали с ножом и вилкой и съел все, вплоть до хвостика, а потом пожаловался, что он был жестким). Главное, что сами хинкали были не горячими, а всего лишь теплыми. И исчез тот момент упоения, когда ты берешься за хвостик, переворачиваешь хинкали, откусываешь краешек и потихонечку, по чуть-чуть втягиваешь в себя обжигающий бульон.
В ресторане есть единственное фирменное блюдо – торт «МА» (350). Как не попробовать! Те, кто бывал в Mindal Café, могут вспомнить торт «Маруся» (под этим творческим псевдонимом работает все та же Марина Наумова). Если отличия и есть, то они минимальны. Прослойка бисквита, много нежного крема, а сверху – один из четырех соусов. Сама Марина, если не ошибаюсь, рекомендует манговый, но именно он и закончился. Пришлось удовольствоваться маракуйей. Для тех, кто любит кислинку!..
Жизнь улицы Рубинштейна – бесконечный аттракцион, который наблюдаешь здесь, как по телевизору. В какой-то момент мимо окон проплывает пианино, а на тротуаре собирается толпа. В чем причина? Оказывается, пианино установили прямо у стены ресторана, и там происходит концерт. «Он почти каждый вечер играет. Сам и прикатывает: у него пианино с колесиками», – комментирует хостес. Улица-праздник!
Петербург, ул. Рубинштейна, 7
Средний счет - 1500 рублей
Другие Грозные обзоры можно прочитать здесь