Как и ожидали аналитики и футурологи всех мастей, пресловутый черный лебедь нарезал несколько неровных кругов над нашей планетой и уверенно приземлился на наши головы. В ближайшие недели мы увидим новые экономические антирекорды, бездны и безрадостные перспективы — mostly likely. И в этом контексте словосочетание «стабильная работа» начинает звучать издевательски.

С другой стороны, так ли непредсказуема была та ситуация, которая складывается на рынке труда? Вспомним поименно четырех всадников наступившего апокалипсиса и поймем, что он был вполне ожидаемым.

Первое. Конечно же, нефть. Ралли, длившееся по сути дела с 2002 года, рано или поздно должно было смениться разворотом тренда. Несмотря на четыре «И», перманентное вставание с колен и ё-мобили, российская экономика как была, так и осталась преимущественно сырьевой. Тут, думаю, без комментариев: рубль падает, доходы уходят в тень, количество предложений от работодателей резко сокращается, поскольку сокращается количество самих работодателей. Ну и прочие последствия: дорогой импорт, коллапс в среднем потребительском сегменте, паралич импортозависимых отраслей, обрушение малого бизнеса, массовый выброс на рынок персонала с низкой квалификацией и его перераспределение в пользу других сегментов рынка.
Внезапно наступило время, когда ставшая массовой стратегия «жить ради впечатлений, работать бариста и забить на высшее образование» работать перестает.

Всадник второй: коронавирус. Опасны не только прямые последствия заразы — как в Италии или в Китае, опасна паника бизнеса, в результате которой огромные массы теперь уже квалифицированных наемных работников могут не вернуться в офисы. Мы уже наблюдаем случаи лихорадочных сокращений в отдельных компаниях, затронувшие до 35-40% персонала. Компании, конечно, понимают, что в среднесрочной перспективе примерно тех же самых людей придется набирать обратно, но проблема в том, что неопределенность сейчас не позволяет увидеть ни среднесрочные, ни какие-либо иные перспективы.
В любом случае, если вы — представитель любой «затратной» функции, который сидит на карантине, будьте готовы, что вы так и останетесь дома, но уже в статусе безработного. Чем более бессмысленна и далека от основного бизнеса ваша позиция (скажем, «менеджер по счастью сотрудников» или «спортивный организатор»), тем риск, разумеется, выше.

Всадник третий (копнем глубже): системный кризис человеческого капитала, прошедший стадию диалектического прыжка, — до февраля 2020-го мы неторопливо брюзжали о том, что работы много, а работать некому, а теперь приходим к ситуации, когда и работать некому, и работы (почти нигде) нет. Некому — означает, что среднестатистический соискатель, сформированный Болонским процессом, катастрофически не способен к системному мышлению, построению прогностических моделей, анализу слабых сигналов, а его вербальный интеллект и функциональная грамотность находятся в зачаточном состоянии. Иными словами, в свой первый кризис входит поколение с пресловутым клиповым мышлением, но драма еще и в том, что кризис-то у нас сегодня небывалый.

Конечно, тут я сгущаю краски. Не везде все так плохо с человеческим капиталом. Но надо понимать, что интеллектуальное, профессиональное, а в итоге и имущественное расслоение в среде наемных работников становится все более ощутимым. Условный 1% белых воротничков в топовом и среднем сегменте рынка занимает 99% наиболее привлекательных и дорогих вакансий, мигрируя в рамках своей функции между компаниями и отраслями, и тем самым формируется полузакрытая страта со своим языком, ментальностью и субкультурой.

Всадник четвертый: всеобщая иллюзия стабильности рынка труда и связанная с ней карьерная ригидность. Впрочем, это некий микс русского авось и общечеловеческой склонности игнорировать очевидное. Сколько бы ни трубили спикеры на конференциях про VUCA — мир и все, что ему сопутствует, принцип «нашел работу — ищи следующую, а еще все время учись» не нашел широкого отклика в умах сограждан. Каждый где-то смутно догадывался, что стабильности не существует, непотопляемых бизнесов нет, незаменимых (наемных) работников тоже не бывает — но только теперь, когда тренд резко и в полную силу ударил по рынку, ситуация более-менее стала всплывать из коллективного бессознательного в рефлексируемую зону.

Такие дела. И — да, ожидаем ягодок в начале апреля: следующая неделя пройдет в параличе и неразберихе, вирус и не думает отступать, а Россия только с 01.04 формально выходит из сделки с ОПЕК. Остается утешаться лишь тем, что внезапно оказались в необычном, уникальном процессе цивилизационной трансформации и, будучи не в силах повлиять на его ход, по крайней мере сможем наблюдать этот процесс — от начала до, надеюсь, благоприятного для нас конца.