Все эти разговоры о четырехдневной рабочей неделе, к огромному сожалению, показывают, насколько неэффективна российская государственная машина. Огромное количество министерств, ведомств, депутатов, различных людей, которые получают деньги от государства, в течение полутора месяцев занимаются — всерьез или не всерьез — обсуждением инициативы, которая, конечно, никогда не будет воплощена в жизнь.

Все — и кто это обсуждает, и кто об этом говорит, и даже те, кто внес эту инициативу, — все понимают, что это не более чем PR узкой группы лиц. При этом некоторые чиновники — неважно, за они или против идеи, — участвуют в этом пиаре, отхватывая в этом свой маленький кусочек славы.

Понятно, что никто и никогда — ни премьер, ни президент — не разрешит 4-дневную рабочую неделю в стране, весь ВВП которой в 10 раз меньше, чем ВВП США. Напомню, что ВВП США — это 20% всего мирового ВВП, в ВВП России — всего 2%. И любое сокращение рабочей недели или сокращения рабочих часов, а равно как и другие пируэты в сторону трудящихся масс — это на самом деле лишение этих самых трудящихся масс заработка. А также это еще большее сокращение ВВП страны, сокращение ее потенциала, страновой конкурентоспособности.



Идея заведомо непроходная. И те, кто ее вносил, понимают, что она никогда не будет принята. Потому что при всех странностях российской законодательной и исполнительной власти они не настолько странные, чтобы принимать решения, которые приведут к ухудшению жизни людей. Это раз. Во-вторых, все понимают, что ни в коем случае нельзя давать широким массам отдыхать еще один день в неделю, потому что любой отдых чреват тем, что людям нечем заняться. Когда им нечем заняться, они выходят на митинги или занимаются различной противоправной деятельностью, и задача государства загрузить всех работой, насколько это только возможно, чтобы у людей не было времени даже думать о чем-то другом, кроме как о работе. В этом и состоит социальная функция работы как загрузки граждан.

Мы видим, что в Греции, где регулярно возникает безработица, люди постоянно выходят на митинги. Работа и рабочая неделя как можно более длинная — вот средство против митингов. И в администрации президента России это понимают как нигде лучше. Так что вся эта история о сокращении рабочей недели, на мой взгляд, — бездарный, бессмысленный и никому не нужный пиар, не имеющий под собой никаких оснований. Ничего не произойдет, ничего не изменится. Это никому не нужно.

Да, премьер-министр дал распоряжение, но такие распоряжения проработать ту или иную идею даются по миллиону различных поводов. А еще президент подписывает тысячу поручений в год, из которых тысячи не исполняются. И что?


Кто-то говорит, что при введении такой недели власти могут обязать работодателей не снижать доходы работников. И говорят об этом как о какой-то новации. Де-факто весь бизнес Российской Федерации уже регулярно отчитывается перед налоговыми органами и перед местными исполнительными властями. Предпринимателей регулярно вызывают на комиссии — при налоговой, при районных, муниципальных субъектах, — где они отчитываются, какие средние зарплаты в их компаниях, как эти зарплаты коррелируются со средними по городу, по субъекту, со средней по отрасли, в которой работает компания. Это уже давно все есть.

Ничего не изменилось с советских времен. Весь бизнес давно государством контролируется, весь бизнес давно перед государством отчитывается и абсолютно незаконными методами принуждается к тому, чтобы зарплаты были на среднестрановом, среднеотраслевом и среднерегиональном уровне, не меньше. Государство давно все контролирует. Не нужно говорить, что государство может кого-то к чему-то принудить, уже давно принудило.

И, кстати, не надо называть любую инициативу, исходящую от какого-то депутата или ведомства, — государственной. Это огромное количество лиц и группировок, которые находятся в сложных отношениях между собой, друг другом не контролируются и никакого отношения к некоему абстрактному государству, которого не существует, не имеют. Все это PR отдельной маленькой группировки лиц.