Подписаться
«А второй взвод располагается на улице по линии парковки», — шутит официант, на бейджике которого выведено «Костя», и предлагает налить еще анисовой клюквянки. Прозрачный «самовар» (вернее, лимонадница с краником) стоит прямо в гардеробе ресторана. А почему бы ему там не стоять, если заведение называется Petrov-Vodkin.
Совершеннейший парадокс: ресторан, казалось бы, невозможно не заметить, потому как находится он за углом от Невского проспекта и прямо напротив Адмиралтейства, но сейчас проскочить мимо легче легкого. Вывески еще нет, а латунные таблички «Администрация президента» и «Депутат Государственной думы» определенно сбивают с толку. И это еще не все соседи! В этом же здании работает Музей политической полиции, а когда-то трудился Феликс Эдмундович со товарищи.
Сам Мельцер никогда не чурался революционной тематики: если в «Хали-Гали» системообразующим элементом декора был портрет Ленина с пивной кружкой, то затем ресторатор и вовсе открыл заведение под названием «Зов Ильича» с официантками в пионерской униформе. Потом Мельцер увлекся устрицами и прочими морскими гадами, но теперь, по сути, вернулся к корням. Причем к самым-самым корням. «Петров-Водкин» — это ведь обязательно про напитки, и обязательно крепкие, а Мельцер, на минуточку, до того как стать ресторатором, торговал водкой. С революцией у Петрова-Водкина (не ресторана, а человека) тоже отношения сложились: не зря он был первым председателем Ленинградского отделения Союза советских художников. Да и ресторан выглядит ровно так, будто в дореволюционный трактир явился художник, который в порыве вдохновения тут и там стал истово малевать эскизы для своего «Купания красного коня». Получилось атмосферно. Здесь все на своих местах: старинные буфеты, венские стулья, бутыли с настойками, светильники из водочных стаканов… Отдельный респект — за саундтрек, состоящий из незаезженных русских песен и незаезженных русских голосов. Сет из пары романсов и рюмка гречишной на самогоне (200) гарантированно приведут слушателя в состояние «чтобы душа развернулась, а потом свернулась». Откровенно выпадают из контекста только плакаты в уборной с цитатами Сталина.
Официально формат ресторана обозначен очень витиевато: «Русский тапас-бар и ресторан». Дело в том, что во втором зале ресторана (из трех) находится прилавок, где под стеклом лежат бутерброды с салом (125), с балтийской килькой (140), с мясом краба (380), тарелочки с мини-закусками и мини-салатами (140-530) и еще много всего вплоть до стерляжьей и осетровой икры. Чтобы всяк сюда входящий мог быстро выпить и быстро закусить! Отличная идея, но пока она не работает. Возможно, нужно хотя бы рассказывать об этой возможности приходящим гостям, подводить их витрине, а там, может, и не оторвать будет!
Основное меню выглядит ровно так, как ожидаешь. Классика русско-советской кухни: холодец-оливье-винегрет-пельмени-бефстроганов-борщ-уха. Есть, конечно, и странности — шеф Станислав Потемкин почему-то обошел вниманием селедку под шубой, пожарские котлеты и пирожки. Явно на иностранных гостей рассчитаны три вида «русских сетов» (1700-2150 рублей) и разные «комбо» (560-980), предлагающие готовые эногастрономические пары. Например, три вида настоек с тремя «Николашками» — «бутербродами» из икры и сладко-соленого лимона.
Карта напитков заслуживает отдельного изучения: восемь видов домашних настоек (170-250 рублей), 20 видов водки (125-490), в том числе «экологически чистая органическая» (а какие же тогда все остальные!) — из России, Белоруссии, Франции, Бельгии и Польши. Еще Владимир Леншин придумал спецкарту с коктейлями, где без «Купания красного коня» (650) тоже не обошлось.
Сервис Petrov-Vodkin в целом доброжелательно-внимательный, но персоналу пока не хватает знаний (впрочем, через неделю после начала работы это простительно). То и дело официант признавался, что пока еще не видел блюдо, а потому не может про него ничего сказать. Но если вас будет обслуживать упомянутый Костя, точно не соскучитесь. Он что-нибудь да отчебучит! «Боди-бэленс у него никудышный», — сказал он, когда при постановке на стол запеченное яблоко с шариком мороженого бухнулось на бок.
Когда атмосфера располагает и опьяняет, гастрономические откровения в принципе уже и не обязательны. Вполне достаточно, чтобы еда была хотя бы небезобразной. У кухни Petrov-Vodkin есть и сильные, и слабые пока еще стороны. Фаршированная щука (350), соленые белые грузди со сметаной и чесноком (380), паштет из утиной печени (380) заслужили твердую оценку «хорошо». Бутерброды с балтийской килькой (140) — специалитет для тех, кто тоскует по тем самым рюмочным. Винегрет с белыми солеными груздями (320) породил рифму «груздь» и «грусть». Все-таки главный ингредиент должен присутствовать в тарелке не в таких гомеопатических дозах. Тогда уж лучше кладите обычные соленые огурцы!
Если рассматривать форшмак из сельди (350) исключительно как водочную закуску, то лучше и не надо, но как самостоятельное блюдо он слишком прост и по форме, и по содержанию. Даже ржаные тосты выглядели как обычные ломти хлеба, которые просто забыли убрать со стола.
Жюльен из боровых грибов на картофельных драниках (460) оставил двойственное впечатление. Отличный жульен — и совсем никудышные драники. Вернее, совсем не драники, а скорее блинчики с добавлением картофеля.
Постные щи с квашеной капустой и белыми грибами (350) были бы совсем прекрасны, если бы кто-то задал вопрос: «Понадобится ли вам сметана?» Да, со сметаной блюдо становится уже не таким постным, но и пост у нас не круглый год! Ведь приносят же сметану и к вареникам с картошкой и грибами (460), и к пельменям (460), которые подают в бульоне, притом бульоне очень насыщенном. Ровно так же, как бычье сердце с овощами (530). На такую большую порцию слишком мало гастрономических красок: быстро становится скучно, не спасает даже термоядерный хрен.
Телячьи почки по-русски (460) подают с солеными огурцами и картофелем в мундире. Раз по-русски, наверное, поэтому так брутально. Зато щучья котлета (560) была нежнее нежного, а сливочная гречка лишь усилила этот эффект.
Еще со времен службы в армии я храню нежную любовь к перловке, которую чаще ласково величали «шрапнелью». Но мне приходится признать: томленую перловую кашу на сливках с лесными грибами (460) в Petrov-Vodkin готовят так, что не придерешься. Просто отменно! Эх, еще бы пармезанчику сюда!
Ромовая баба с фисташковым мороженым (350) явно еще нуждается в доработке. А вот манник с вишней (230) нужно брать прямо сейчас. Под манниками обычно подразумевают кексы с добавлением манки, но здесь это нечто среднее между крем-брюле и гурьевской кашей. Я лично не отношу себя к фанатам холодной манной каши. Но местный десерт с ней ничего общего не имеет: под карамельной корочкой скрывались нежная сливочная текстура и много ягод…
Другие Грозные обзоры можно прочитать здесь
Петербург, Адмиралтейский пр., 6
Средний счет — 1800 рублей
