Алексей Федоров — большой мастер эпатажа: он то собирает 3 тыс. клиентов под одной крышей, чтобы они одновременно сделали татуировки «220 Вольт», то превращает сотрудниц компании в менеджерок и директорок, то накануне 1 апреля заставляет весь рынок поверить, что он создает совместно с «Леонардо» сеть «Вольтонардо» и т.д. Но ничуть не меньше он известен своей деятельностью на посту президента Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ): в течение нескольких лет Алексей последовательно защищал интересы российской отрасли e-commerce.

Алексей, вы называете Илона Маска своим амбассадором и евангелистом…
— Единственная деталь — надо понимать, что это я евангелист Илона Маска, а не он мой, давайте поменяем нас все-таки местами. Я понимаю, что галантерейщик и кардинал — это сила, а я в данном случае галантерейщик, естественно, но все-таки надо акценты расставлять правильно. Мы с Илоном Маском действительно сила, мы молодцы с ним, мы просто «вау».



Хорошо, к Илону Маску обязательно еще вернемся…
— Слава богу, а то он расстроится!

Пока про другое. Когда-то довольно уже давно ваша сеть устроила акцию, благодаря которой 700 человек одновременно нанесли себе татуировки «220 Вольт», и эта акция попала даже в Книгу рекордов Гиннесса. А у вас есть татуировка «220 Вольт»?
— Журналисты удивительно не помнят цифры, это профессиональное заболевание. Итак, у нас было 100 человек с реальными татуировками, и 3 тыс. человек нанесли себе временную татуировку в течение 10 секунд в павильоне «Ленэкспо» в Петербурге. Да, и они попали в Книгу рекордов Гиннесса. Это были в 2011 году, прекрасное время: мы были тогда все, знаете, еще не напуганные государством, а сейчас мы видим, что НЭП закончился, и началась подготовка к 1937 году. С моей точки зрения, это очевидно. Каждый день что-то взрывается, кого-то сажают вокруг, сейчас, по моим ощущениям, какой-нибудь 28-й или 29-й год, тысяча девятьсот, по аналогии, мы туда все идем…

Примерно через 100 лет все повторяется…
— Так вот, а 2011 год — прекрасное было время. И мы сделали такую шебутную акцию: объявили, что 100 человек, которые станут нашими рекламоносителями и сделают себе постоянные татуировки, получат от нас какую-то денежку. Мы заплатили по 10 тыс. рублей каждому, то есть потратили миллион, это были еще деньги до всех последующих событий (имеется в виду девальвация в 2014 году. — Ред.). Мы делали очень жесткую историю, люди должны были обязательно предоставлять справки от дерматолога, видео, как им делают татуировку. Чтобы было понятно: это набита реальная татуировка, а не хна какая-нибудь. И 100 человек до сих пор ходят с нашими треугольниками (лого «220 о» имеет форму треугольника. — Ред.). А потом мы состыковались с Гиннессом (Книгой рекордов Гиннесса. — Ред.), и он сказал: «Не надо, пожалуйста, 3000 человек с реальными татуировками, это перебор даже для нашей книжки, давайте сделаем временные, temporary tattoos, и мы собрали 3000 человек, это было очень красивое шоу, одно из самых запоминающихся в моей жизни, как мне показалось. «Пинк Флойд» просто отдыхал, у нас было гораздо круче…

«Металлика», исполняющая «Группу крови», тоже отдыхала?
— Ну вот здесь я бы поспорил, хотя у нас все равно было круче, вы абсолютно правы. Мы вошли в Книгу рекордов Гиннесса, и каждый участник получил от Книги рекордов Гиннесса сертификат и т.д., и т.п., и на самом деле именно с этого момента, наверное, наша сеть стала более-менее известной. Потому что мы довольно крупные, но мы крупные в нашем маленьком сегменте. Все-таки торговля электроинструментами — это очень небольшой рынок, наверное, 100 млрд рублей по всей России, мы там какую-то дольку занимаем, поэтому считаемся самыми крупными. 

Хотя тут как считать: мы шапкозакидательством не занимаемся, себе цену знаем, но, как говорит один мой товарищ-инвестор, мало знать себе цену, надо еще пользоваться спросом. Мы знаем себе цену и немножко пользуемся спросом, и занимаем свое аккуратное, но не очень большое место на рынке. Мы все-таки во многом интернет-магазин. Поэтому хочу специально сказать, что я не верю в интернет-магазины, торгующие всем на свете, верю только в нишевые. В Российской Федерации все почему-то мечтают стать «Амазоном», ни у кого не получается, и во всем мире ни у кого не получается.  

Потому что «Амазон» — он такой один. Не получится ни у кого в России стать «Амазоном», сколько бы денег государство в это ни вкладывало. А мы видим, что на рынке интернет-торговли, к сожалению, государство стало самым главным, самым активным и самым безумным игроком, который тратит огромные деньги на интернет-торговлю, мы видим несколько больших проектов, которые возникают или уже возникли. Это проекты разного качества. 

Там работают, правда, очень хорошие ребята, многие из них мои друзья, но, знаете, набрать 10 лучших топ-менеджеров с рынка и дать им самый большой бюджет — это еще, как выясняется, не гарантия успеха. Даже если 60, 80 и 100 млрд рублей за спиной. Оказывается, клиенту все равно нужны нишевые магазины, где профессионалы очень четко расскажут о том, чем в этом магазине занимаются. И какие-нибудь газовые котлы лучше продает маленькая компания на рынке в Саратове, чем даже самый крутой интернет-магазин российский. Потому что нужна консультация, нужна экспертиза.

Сейчас много говорят, что потребители устали от гипермаркетов, да и в Европе люди тянутся опять к маленьким лавочкам, поэтому большие сети пространство своих магазинов делают похожим на лавки.
— Очень интересная история, а познакомьте меня с этими двумя покупателями, которые тянутся к маленьким магазинам. Это очень интересный кейс будет, я с ними поговорю, выясню, насколько у них в порядке все с головой. Но большая часть потребителей, к сожалению, и в России особенно, конечно же, тянется к огромным гипермаркетам, и несколько федеральных фуд-сетей купили уже весь мелкий ретейл.

Мы на том самом этапе, когда государство берет себе все. «Магнит» и X5 — это две компании, обеспечивающие продовольственную безопасность Российской Федерации. Так считают в самых высоких органах власти в России. Поэтому уже есть регионы, где только «Магнит» и X5 и остались. Там больше вообще никого нет, выжженная земля. И если вдруг обанкротится «Магнит» или закроется X5, то в этих регионах просто будет нечего есть, начнется продовольственная катастрофа. Мы дошли уже до этого.

Фактически государство через эти две компании контролирует абсолютно весь продовольственный рынок, ну, там триллион, здесь триллион (оборот «Магнита» в 2018 году составил 1,23 трлн рублей, а X5 — 1,53 трлн рублей. — Ред.) — итого 2 трлн из 35 трлн всего рынка отечественного ретейла занимают две крупнейшие компании. Эти компании не умрут никогда, как и Сбербанк, этим компаниям везде у нас дорога, а на мелкий и средний бизнес, несмотря на все заверения властей, никто, конечно, никакого внимания давно не обращает. Все эти мантры по защите мелкого и среднего бизнеса произносят для высоких чиновников, но они за собой вообще ничего не несут. Вот такая грустная политика.

Хорошо, хочется успеть поговорить про всю вашу жизнь, Алексей. Я прочитал о том, что вы рассказывали, что начали торговать с 4-го класса и продавали одноклассникам фотографии из эротического журнала, переснятые на фотоаппарат «Зенит». И много ли вы заработали?
— Я правда не помню, сколько заработал, думаю, порядка 10 рублей. Журнал ко мне попал случайно, у моего лучшего школьного друга был дядя моряк, который привез, как нам тогда казалось, абсолютное порно, хотя слова тогда такого не было. Но это был прямо ужас, как нам казалось, хотя теперь мы понимаем, что это была легкая эротика. Мы взяли фотоаппарат «Зенит», увеличитель «Ленинград», большую хорошую лампу, пересняли на пленку все, что там было, много чего напечатали в большом количестве и стали все это продавать друзьям, одноклассникам и ребятам из других классов. Ну сколько-то времени мы торговали, а потом первый в моей жизни промокаталог — собственно этот журнал — у меня в мужской раздевалке отобрал учитель физкультуры по кличке Зеленый. И я тогда думал, что он его отобрал, потому что мы такие плохие, а потом, когда вырос, понял, что он отобрал его для личного пользования, конечно же.

Так мой первый промокаталог исчез в лонах учителя физкультуры. 

А санкций не последовало?
— Никаких, промокаталог был столь прекрасен, что учитель физкультуры решил нас не наказывать. Просто отобрал, потому что мы были плохие мальчики.

А потом ведь вы учились в ЛИАПе и при этом работали журналистом. Как журналист и студент в конечном итоге пришел в бизнес?
— Все это время у меня еще и кафе было свое. Обычное небольшое кафе, я потом много-много лет не любил общепит очень сильно по разным причинам. Я открыл его где-то в 1994-1995-м, а параллельно еще, как многие студенты первого курса, ездил на «Юнону» (большой рынок в Петербурге. — Ред.), покупал там газовые баллончики, продавал их в институте друзьям. Денег не было вообще, 1991-1996 годы — это вообще ужас-кошмар, жуть, хотя нам так не казалось, конечно. В общем жили впроголодь, и нужно было постоянно зарабатывать деньги. Как могли, так и зарабатывали. Так и научились в конце концов.

А как открыть кафе человеку в 20 лет, да еще в начале 1990-х, когда сам этот бизнес только появился!
— Почему в 20, в 18! Пошли в одну из государевых тогда структур — комитет по торговле — абсолютно с улицы зашли, без всяких историй. Получили первый патент, получили свидетельство — оно у меня хранится — и начали делать кафе, взяли помещение... В 1991 году это все копейки стоило и очень легко доставалось. У нас первые помещения были вообще бесплатно. За них никто не платил, потому что здесь знакомые, там знакомые, как-то вот так и получалось. Никаких связей на самом деле не было, в 1990-е годы как-то все было легко.

Смелость города берет.
— Абсолютно верно, так и было.  

А как была создана, собственно говоря, компания «220 Вольт»? И когда вы в нее пришли? Вы в нее пришли уже как управленец или вы ее и создавали?
— С самого начала, с первого дня в 1998 году, мы торговали одеждой.

Все было довольно просто, мы поехали в Соединенные Штаты, увидели, как там работают похожие сети, в данном случае Harbor Freight Tools, взяли эту модель и стали делать в России. Я тогда из журналистики ушел, кстати, в данном случае я снимаю шляпу перед всеми журналистами, потому что работа тяжелейшая, value не самый большой на свете, но интересная, поэтому немножко жалею, что ушел, но так уж сложилось — кто-то должен бизнесом заниматься в этой стране. А тогда я вернулся в малюсенькое помещение — 3 м² — на одной из питерских фабрик, и там мы начали делать первый магазин. И так все пошло потихонечку. Потом мы решили избавиться от магазинов: сделали сеть по франшизе. Это тоже очень интересный был кейс, опять-таки мы посмотрели в Америке, что там нет почти ни у кого собственных магазинов, все работают по франшизе. А у меня к тому же был забавный журналистский бэкграунд, связанный с франшизой, я когда-то в Петербурге интервьюировал человека, который был руководителем первой в России ассоциации франчайзинга. У него был кабинет в ЛДМ (Ленинградский дом молодежи. — Ред.) на седьмом или восьмом этаже, это было году в 1995-м или в 1994-м. И с тех пор я хорошо помнил про франшизу, и начиная с 2005-го мы начали ее развивать. А потом поняли, что свои магазины — это не главная наша компетенция, и отдали все франчайзи. То есть теперь занимаемся только Интернетом и логистикой.

То есть в настоящий момент вся сеть принадлежит франчайзи?
— Один или два магазина есть просто для своих экспериментов, все остальное — франчайзинг. 

Сколько всего магазинов под брендом «220 Вольт»? На сайте написано 220 магазинов, но я подумал, что это какая-то уж больно подозрительная цифра… Я посчитал, что вы работаете в 130 городах.
— Чуть больше, конечно же, на самом деле сейчас всего около 300. Мы просто цифру 220 не меняем, она нам очень нравится. У нас есть франчайзи, у которых по 10 магазинов, есть франчайзи, у которых больше 20 магазинов. Знаете, мы этим очень гордимся, у нас прекрасный франшизный клуб, мы очень гордимся нашими франчАйзи, вернее франчайзИ, как меня научили говорить. Но я все время по старинке говорю франчАйзи. 

Ну это как вечный спор, как правильно говорить: ТерИберка или ТерибЕрка…
— Ну или как мАркетинг и маркЕтинг… Надеюсь, что для своих партнеров мы хорошие франчайзеры. У нас в группе около 160 человек, которые мне круглосуточно пишут, я честно стараюсь всем отвечать, иногда несколько в запаренном состоянии, но иногда и длинными текстами — такими лонгридами… Мы уже очень хорошо их понимаем, поддерживаем и так далее, и, когда наш франчайзи открывает второй, третий, пятый, десятый магазин, мы счастливы, мы празднуем… 

Насколько сложно было построить такую региональную сеть из 130 городов?
— Сложно делать первые десять магазинов, дальше идет клонирование, дальше к нам приходят сами партнеры… 

Одно дело — иметь 10 магазинов в Петербурге и к тебе приходит партнер из другого района города. Другое дело, когда франчайзи находится за 5 тыс. км от центрального офиса...
— Знаете, мы живем уже в таком IT-мире, существует такое количество разных программ — я сейчас могу десяток перечислить, — которые позволяют нам все делать дистанционно. Вы дистанционно видите, что продавцы пришли на работу в магазины франчайзи, вы дистанционно видите по видеокамерам, какие там заходят клиенты, вы можете посчитать клиентов дистанционно по счетчикам. Нет никакой разницы, магазин у вас в Петербурге, в Москве или в Нарьян-Маре. В текущем мире это сейчас совершенно работающая модель: простите, «Старбакс» открыл 35 тыс. кофеен, когда никаких видеокамер еще не было, однако все это работает. Правильно? И мы пытаемся подражать американцам в бизнесе. Сейчас это не модно — подражать американцам, но мы пытаемся, потому что я искренне считаю, что никто в мире не делает бизнес круче, чем американцы. 

Раз уж прозвучало слово «Старбакс», сейчас очень модно делать такие коллаборации, когда, допустим, в салоне связи появляется маленькая кофейня. Выгодно и кофейне, и салону связи. Вы что-то подобное планируете?
— Вы в точку прямо попали. У нас, безусловно, есть история с кофе: у нас очень хорошая коллаборация с компанией «Живой кофе», нашими друзьями, кстати говоря, владелец этой компании Шай Грановский — мой заместитель в «Деловой России» в комитете по торговле. 

Очень хорошие ребята, мы покупаем у них кофе и дарим нашим клиентам. Да, кофе — хорошая история, но есть гораздо более интересные коллаборации, нежели просто открыть кофейню в магазине. Например, когда кафе открывают у себя точки выдачи заказов интернет-магазинов. Что дальше происходит: девочка приходит забирать свои духи, и, чтобы распаковать их, она, конечно, садится за столик и заказывает чашку кофе. В Берлине, например, несколько тысяч кафе объединены сетью DPD, которая доставляет свои посылки. И счастливы все! Кафе счастливы потому, что к ним пришел клиент, они даже ничего не получают от DPD за посылку. DPD счастлива, потому что счастлив клиент, который получил эту посылку. Один большой Берлин счастья. В России почему-то кафе пунктами выдачи посылок не становятся, для меня это, честно говоря, очень странно. 

Ну, может быть, все впереди. А я просто себе представил счастливого человека, который распаковывает в кафе какую-нибудь ударную дрель или болгарку.
— А в чем разница, объясните мне, что такого, что он распаковывает ударную дрель или болгарку?! Он же закажет чашку кофе, и 300%, а может, и 1000% наценки будет в хорошем кафе, может, он еще и пирожок возьмет, и вообще там сумма чека будет рублей 700. Кафе будет счастливо, он будет счастлив, всем будет хорошо. Наши франчайзи тоже работают как пункты выдачи заказов для других интернет-магазинов. Проблема возникает, когда, допустим, приходит мужчина получать посылку — а надо понимать, что в пунктах выдачи заказов посылки распаковывать не надо — а он получает, распаковывает свои резиновые сапоги и говорит: «А ложечка у вас есть?». А у нас нет ни ложечки, ни зеркала, мы не примерочная. Или люди присылают в посылках рыбу, а она там тухнет. Пересылать еду нельзя, но многие граждане этого не понимают, в итоге лежит тухлая рыба, а мы не можем ее выбросить — наш франчайзи обязан ее хранить, потому что это чужая посылка, и рыба лежит и пахнет. Вот такие издержки российской интернет-торговли. 

Вы недавно заявили, что интернет-маркетинг умирает, а ретейл в нынешнем виде — уходящая натура...
— Да, действительное сказал, что ретейл и маркетинг умирают, но умирают по очень простой причине: интернет-маркетинг год за годом автоматизируется. Маркетолог, который раньше приходил на работу в какую-то компанию, был таким, знаете, волшебником. Над всем маркетингом был напущен какой-то туман, и маркетолог делал что-то волшебное, чтобы потом, к примеру, на сайт приходили лиды и попадали в воронку (продаж. — Ред.). Он это все описывал, у него были всякие разные слова — CPO, CPA, футер, тизер, которыми он запудривал мозги 50-летним престарелым дядькам, которые ничего в этом не понимали. 

Обычно же в любой нормальной компании интернет-магазином занимается сын хозяина компании, потому что у него есть аккаунт «ВКонтакте». То есть парень чего-то в этих интернетах понимает. Но это все в прошлом: сейчас полностью все автоматизировано, три-четыре всем известные системы по факту заменили собой интернет-маркетологов. Все к тому идет, что весь этот флер, туман и общее представление, что интернет-маркетинг — это волшебство, полностью исчезнет года через два. Это просто абсолютно рутинная работа. Интернет-маркетинг сводится к одному — количеству бабла, а количество бабла сводится к качеству твоей логистики.  

И мы приходим с вами, что логистика — это не cost, логистика — это маркетинг. Если у вас хорошо отлаженная логистика, вы выигрываете на рынке интернет-торговли, а если у вас хреновая логистика, вы проигрываете на рынке интернет-торговли. Проигрываете, вне зависимости от того, какая у вас маркетинговая команда, вне зависимости от того, какое у вас количество денег за плечами. Это не имеет уже никакого значения, а вот логистика имеет. Но этого пока не понимает большая часть владельцев разных интернет-магазинчиков, очень многие застыли на уровне, какого цвета будет их сайт. Для них это важно, а для клиента — нет. Для клиента важно время. 

Кто тогда захватит рынок?
— Я начал разговор с того, что все пытаются стать русским «Амазоном», Усманов пытается сделать русский «Амазон», Сбербанк пытается сделать русский «Амазон», «Яндекс» делает русский «Амазон», Mail.ru пытается… 

А вы не пытаетесь?
— Был период времени, когда приходила в голову идея, но не самостоятельно сделать русский «Амазон», а где-то рядом постоять с теми, кто сделает русский «Амазон». Там очень много денег. Но потихоньку к многим, кто делает русский «Амазон», приходит понимание, что это безумно дорого, это 20 лет работы до момента выхода на какую-то операционную прибыль, это гигантские инвестиции и абсолютно непонятное будущее. Столько фейлов на этом рынке, столько провалов, что тянуть 20 лет никто в России не готов, это может сделать только государство.  

А знаете что я про государство понял? Если рассматривать нашу компанию как футбольную команду, мы когда-то играли в нашем маленьком дворе и победили там всех, мы стали лучшей дворовой командой. Нас взяли на район, на районе мы вообще всех вынесли, и нас взяли на город. В городе по большому счету осталось два игрока. В Петербурге, по сути, два интернет-магазина — мы и «Юлмарт». Мы сейчас, кстати, больше. Но это не потому, что мы такие крутые, а потому, что «Юлмарт» так упал. Так вот мы сейчас крупнейший интернет-магазин в Петербурге, нас взяли на страну, и тут выяснилось, что на чемпионате страны играют по другим правилам.

Там играет против тебя не 11 игроков, а 33. Дяденьки делают другие ворота, и у команды противника четыре мячика. Я говорю про некоторые государственные проекты. У них другие правила. Когда твой противник рассуждает не про прибыль и даже не про оборот, а про количество абонентской базы, то что вы можете здесь сделать! Когда продается компания с широкополосным доступом, к примеру NetByNet продавался «Мегафону», никто не рассуждает, сколько денег получено, сколько денег в обороте, все рассуждают об ARPU — сколько на одном абоненте в будущем можно заработать. Они ARPU продают. У менеджеров некоторых российских больших полугосударственных проектов очень интересный KPI: не прибыль, это даже не EBITDA, а количество установок приложения в мобильных телефонах. Ну как обычный бизнесмен может им что-то противопоставить?! Я в обычный футбол играю, я вот в такие странные вещи — смесь гандбола с футболом — играть не умею. А они умеют. И на этом рынке остался, безусловно, только один вариант выживания средних и небольших интернет-магазинов — Специализация. Забиться в нишку и делать там свое дело точно лучше, точно быстрее и точно интереснее, чем огромные гигантские конкуренты. Я, например, не верю, что Wildberries будет продавать книги лучше «Озона», потому что «Озон», сколько ни старается самоубиться, торгуя всем, но он до сих пор ассоциируется с компанией, торгующей книгами. 

А «Юлмарт», как ни старается самоубиться, все равно ассоциируется у всех с бытовой техникой и электроникой. Они в этом молодцы и за это надо держаться! Вот у DNS — великой компании DNS — все понятно, они молодцы, они позиционируются, у них есть этот главный упор — бытовая техника и электроника. А магазины, которые пытаются торговать всем, потихоньку исчезают: деньги заканчиваются, и они умирают. Мы таких фейлов, падений видели в России несколько: это и Enter, это и «Викимарт» — историй много. «Юлмарт» в конце концов. Я с огромным уважением отношусь к Дмитрию Костыгину (совладелец «Юлмарта». — Ред.), считаю его одним из двух величайших российских коммерсантов в ретейле. Вторым — Александра Тынкована…

И очень хорошо отношусь к Михаилу Васинкевичу (совладелец «Юлмарта». — Ред.)…

Конфликт между которыми…
— Конфликт между которыми не породил проблемы в «Юлмарте». Наоборот, проблемы в «Юлмарте» породили этот конфликт, я в этом абсолютно убежден. Проблемы возникают в двух случаях — когда денег слишком много или когда денег слишком мало. В «Юлмарте» конфликт возник в момент, когда «Юлмарт» показал большие убытки. Не было истории, что сидели они, сидели и вдруг поругались, решили разойтись, и тут «Юлмарт» упал. Нет, сначала все-таки у «Юлмарта» возникла проблема с деньгами, с операционной маржей, а потом на этой почве разгорелся конфликт. Они оба великие коммерсанты и прекрасные люди, но дальше они, к сожалению, пошли по стандартному пути, по которому идут очень многие коммерсанты: они поссорились из-за денег. Сначала все-таки деньги, а потом конфликт, а не наоборот, это важно. 

Пока далеко не ушли от этой темы: мы говорили про провалы при построении русских «Амазонов». А у вас были провалы?
— Их было так много… Мы тоже в какой-то момент времени — лет пять назад — захотели стать магазином всего. Мне очень стыдно в этом признаваться, но это совершенная правда, я бегал по офису с криками: «Давайте мы станем «Юлмартом», давайте мы станем «Юлмартом», мы станем больше «Юлмарта»!». В конце концов мы стали больше «Юлмарта», но нашей заслуги здесь нет никакой.

Это были очень сложные времена, когда мы пытались торговать всем. Как-то раз напротив меня сидел мой товарищ — хозяин крупнейшего, наверное, в России магазина сантехники, и мы с ним обменивались мнениями про наши рыночные ниши. Я ему говорю: слушай, я очень активно пытался торговать твоей сантехникой, но у тебя там какие-то модельные ряды, какие-то коллекции, у тебя стульчак подходит конкретно к этому унитазу, а биде — конкретно к этой раковине, шланг — ровно к этому смесителю, а еще у тебя есть оттенки!!! Этот недостаточно розовый, этот недостаточно красный, а этот недостаточно бежевый! Какой он, сука, бежевый, он просто белый, но клиент пишет, что он бежеватый и не подходит к его абсолютно бежевой плитке, которую он хотел.

Это кошмар и ужас, а еще это все бьется, поэтому это нужно все обрешечивать, опалечивать и так далее. На что он мне сказал: ну не знаю, вообще все это очень легко, а вот мы пытались заниматься твоими дрельками, а там — Вольты, Ватты, беличьи клетки, статоры, роторы — я пытался это объяснить своим девочкам в call-центре, но никто ничего не понимает. Как ты этим занимаешься, вообще непонятно! Вывод: каждый хорош в своей маленькой нишке. Если ты торгуешь вейпами, нефиг переходить на снюс, надо знать свое место. 

Но все же хотят вырасти до бесконечности, а в нише рынок имеет четко обозначенный предел.
— Знаете, это такие иллюзии молодости. Вот мой партнер очень любит это слово «иллюзии», и здесь я с ним совершенно согласен. Слово «иллюзии» — для молодежи. Стать глобальными, стать самыми большими — мы в силу возраста и опыта таких иллюзий уже не испытываем. Надо занимать свое место, а еще надо очень бояться государства и вообще надо понимать, что тише едешь — дальше будешь. Это приходит с возрастом. Плох тот человек, который с возрастом из демократа не стал консерватором. Вот я стал. 

Достаточно долгое время вы были во главе такой большой организации под названием АКИТ, Ассоциации компаний интернет-торговли…
— У вас АКИТ ассоциируется с большой ассоциацией? Просто когда мы ее начали делать, она была маленькая. Это очень забавно и приятно, что она теперь воспринимается большой. 

Вы были последовательным лоббистом интересов российских интернет-торговцев…
— Никогда в жизни не был я лоббистом, откуда у вас такое слово? Я вас умоляю… Я просто честно говорил то, что думаю, и думаю так до сих пор: российский потребительский экстремизм заключается не только в том, что потребитель заказывает одновременно один и тот же продукт в трех интернет-магазинах, а потом покупает у того, кто приехал первым (потому что Россия — страна без предоплаты), и не только в том, что человек кладет в микроволновку айфон, который, естественно, сгорает, и после этого человек получает 365% годовых — есть такое хобби в некоторых регионах России у организованных банд юристов... 

Это распространенная практика?
— Примерно 10 тыс. случаев в год у больших компаний по торговле бытовой техникой и электроникой, я не буду это рассказывать подробнее, чтобы наши граждане не бросились зарабатывать деньги, не хочу. А потребительский экстремизм, с моей точки зрения, в том, что граждане России покупают товары на «Алиэкспресс». Я считаю, наше государство делает все, чтобы убить тем самым российский бизнес, потому что торговля на «Алиэкспресс» безналоговая, беспошлинная. В России подняли НДС, и теперь весь российский ретейл, который привозит товары в Россию, платит 30%: 20% НДС и 10% пошлины, а замечательные ребята-китайцы еще и возмещение получают по НДС от своей родной страны. И у них вход в Россию получается минус 13%, а то и минус 17% НДС от изначально заявленной стоимости. Поэтому мы все находимся в дико неравных неконкурентных условиях по сравнению с нашими конкурентами. 

Было три поручения президента Российской Федерации по созданию равных конкурентных условий для российских и зарубежных интернет-магазинов, но ни одно из поручений Путина за много лет так и не исполнено. Поэтому, видя тщетность своих трудов, я в конце концов решил уйти из АКИТ. Но АКИТ — классная организация, АКИТ существует, ее возглавляет Артем Соколов, замечательный молодой парень, я надеюсь, что у него получится. Но на данном этапе, к сожалению, получается все в обратную сторону.  

Дело в том, что был порог 1000 евро на человека в месяц, сейчас он 500, ну вроде как снижение. Но со следующего года будет порог 200 евро на посылку в месяц — не на человека, а на посылку — а это значит, что вы как потребитель сможете заказать в Россию 3 млн посылок по 200 евро каждая и ничего с этого не заплатите! 

Люди в бытовых разговорах периодически рассказывают: мы обсуждали какой-то товар, и тут же бац, на экране смартфона или компьютера высветилась реклама этого товара.
— Дмитрий, а вы параноик?

Я просто хочу привести вашу цитату: «Они знают, что именно вам и именно сегодня необходим этот самый памперс, потому что некоторое время назад вы не купили презервативы, которые вы покупаете обычно. Мы превращаемся в биомассу». То есть как раз получается, что Большой брат следит за тобой?
— Это разные вещи! Давайте не будем путать предиктивную аналитику, когда вы действительно забыли презерватив — ну так бывает — и через 9 месяцев родился ребенок, и в этот момент времени вам или вашей супруге кто-то что-то рекомендует в Интернете. 

Вы же говорите абсолютно о других вещах: когда кто-то общается рядом со смартфоном, и у вас по этому поводу начинает появляться реклама.

Например, вы говорите жене: «А давай купим дров на «Амазоне», а через день у вас на экране появляется «Амазон» с дровами. А вы в интернетах никаких дров не заказывали, вы там ничего не набирали. Вот такая история — она неприятная, но с другой стороны — она же чертовски удобная. Ну и слава богу, потерпим. Вы знаете, Uber — тоже бесовская штука, но кто еще 5 лет назад мог подумать, что, вместо того чтобы стоять с протянутой рукой на улице и ловить странных таксистов морозной ночью, вы будете просто нажимать кнопочку… И он приезжает. Бесовская штука! Мы биомасса после этого? Да нет, живем себе и живем. Безусловно, правительству стало гораздо проще, мы все под камерами, мы все поедаем стандартизированную пищу, которой теперь хватает в мире. Но с другой стороны — нам лично с вами что до этого. Ну живем мы себе и живем. Вы же не нарушаете текущее российское законодательство? 

Ни в коем случае!
— Так чего же вы боитесь? 

Про Илона Маска хочу успеть поговорить. Компания «220 Вольт» начала выпускать товары под брендом «Тесла», и достаточно успешно. Но признайтесь, это же паразитирование на чужой популярности?
— На популярности Николы Тесла? 

Николы Тесла или Илона Маска…
— Давайте я вам скажу правду: мы начали заниматься брендом «Тесла» и судиться в Европах по поводу того, чтобы этот бренд отошел нам, кстати, успешно, 8 лет назад…

Тогда о машинах «Тесла» никто ничего и не слышал по большому-то счету. Мы действительно делали инструмент «Тесла», потому что «Тесла» — это одна из физических величин, в «Теслах» измеряют напряженность магнитного поля, если я правильно помню, и это очень близко к нам.

Мы думали, как может называться электроинструмент, и возникла идея с «Теслой», мы считаем это нашей большой историей. Наша марка визуально чуть-чуть отличается от того, что сделано у Маска, просто по написанию они совпадают. Нам показалось это весело, но вообще это про Николу Тесла, про великого изобретателя хорватского происхождения, который много жил и творил в США. Великого человека, который, как и Илон Маск, обладал огромным количеством талантов, одним из которых был, конечно, талант продюсера, который умел свои идеи очень здорово раскручивать. 

Вот эти пять букв Tesla насколько позволяют повышать цену на товар? Вот я посмотрел, рулетка Tesla на вашем сайте продается за 399 рублей. Минимум 30 рулеток вдвое дешевле!
— Никогда не сравнивайте товары, не залезая в их ТТХ. Вы знаете, сколько отзывов мы получаем, к сожалению, о товарах других производителей? Про те же рулетку буквально позавчера читал. Я каждый понедельник читаю несколько сотен негативных отзывов, позитивные я никогда не читаю… 

Про рулетку Tesla один из четырех отзывов тоже негативный.
— Такое бывает, нет покупателей, которые всегда довольны. На нашем сайте негативные отзывы про наши товары тоже есть, мы никогда их не баним, мы никогда их не исключаем. И даже с самыми дорогими рулетками всякое бывает. Мы для Tesla искренне пытаемся делать чуть-чуть на доли миллиметра толще ленту, чуть-чуть лучше нанесение, использовать чуть-чуть более стойкую краску — из этого чуть-чуть складывается цена продукта — это раз. А во-вторых, это первый наш продукт, когда мы действительно вкладываем в RnD, тратим деньги на разработку, на работу с внешним видом, мы очень сильно работаем с упаковкой. Мы разговариваем с производителями о том, чтобы внутренности у товара были такими, чтобы нам было не стыдно. 

Покупая Tesla, клиент получает кайф, мы делаем подарочный продукт, потому что огромное количество мужчин хотят получить инструмент в подарок, это вообще прекрасный подарок на Новый год или на день рождения. К сожалению, женщины ничего не покупают мужчинам на 23 февраля. Скажем так, средний чек мужчины на подарок женщине на 8 Марта — 3,5-4 тыс., средний чек женщины мужчине на 23 февраля — 800-1000 рублей. Вот такая разница, женщины нас не любят! Но на Новый год все более- менее сравнивается. На считая айфонов — женщины мужчинам айфоны практически никогда не дарят, но мы же не про айфоны с вами разговариваем. 

Совсем короткие вопросы: почему вы переименовали ваших сотрудниц из менеджеров в менеджерок, из директоров в директорок?
— А это не само собой разумеется? Ну серьезно? Девочки сами пришли и сказали: «Мы хотим, чтобы не было полового равноправия, нам надоело, я не менеджер, я менеджерка, я не директор, я директорка». Я ответил: «Окей, девчонки, мне вообще все равно, кем вы будете называться, лишь бы помогало нам продавать, а вам — быть счастливыми. Директорки так директорки! 

Продажи увеличились у директорок?
— Мы сейчас боремся за то, чтобы нам разрешили внести это официально во все трудовые книжки, потому что Минпромторг, знаете, и Минтруд в этом плане довольно косные организации. Мне вообще все равно, в чем сотрудники ходят на работу, какие у них визитки, главное, чтобы продавали. Пусть это хоть на десятую долю увеличивает продажи. А счастливы девчонки — отлично.

Вы бегаете полумарафоны…
— Всего лишь. 

И недавно бежали 10 км в Ижевске…
— Нас пригласил губернатор Удмуртской области Александр Бречалов, потрясающий дядька, действительно лучший из губернаторов, которых я когда-либо видел. Триатлонец, айронмэн, ходит с одним охранником, с ним девочки молодые на улице фотографируются, потому что он их кумир. Где вы вообще такое видели! В общем — «вау», я влюбился в губернатора Удмуртской области. 

А результат у вас какой?
— Да как всегда. 49 минут, если я правильно помню.