Вообще история со слаймами не то чтобы новая. Впервые они появились в США в конце 1970-х годов как средство для чистки недоступных поверхностей и, по словам Екатерины, до сих пор справляются с этой задачей. А вот как игрушка эта желеобразная масса известна с середины 1990-х. Говорят, что свое второе название, «лизун», она получила благодаря вышедшему в 1984 году на экраны фильму «Охотники за привидениями», где так звали зеленого призрака, который испачкал главного героя слизью. Вскоре появился мультсериал «Настоящие охотники за привидениями (1986-1991), где Лизун стал одним из главных героев, а потом вышел и спин-офф (1988), посвященный именно добродушному зеленому призраку. Но Екатерина Прасова говорит, что та игрушка из 1990-х годов и современные слаймы похожи разве что только своей способностью снимать стресс, когда их мнешь в руках, не более того.

Разнообразие слаймов удивляет: хорошо тянущийся во все стороны материал может быть прозрачным, матовым, снежным, хрустящим, разноцветным, с маслянистой текстурой, приятно пахнущим и т.д. Если поначалу любители такой жвачки для рук покупали ее в готовом виде в магазинах, то с середины 2000-х мир охватило слайм-движение. Особенную популярность оно получило в Южной Корее и Америке. Дети и их родители стали сами делать слаймы, используя клей, загуститель и различные добавки, придающие слайму цвет, хруст, делающие его похожим на снег или звездное небо и т.д. При этом продажа авторских слаймов оказалась весьма прибыльным делом для особо креативных школьников, которые стали торговать ими на переменках. «Мы тоже с дочкой пытались делать дома слаймы, но идеальными они не получались, — вспоминает Екатерина Прасова. — Как-то увидела видео от одной корейской блогерши, которая приходила в магазин, покупала нужные ингредиенты, тут же садилась за стол и делала свой слайм. Надо же, подумала я. А почему у нас такого нет? Это же и удобно, и практично. Наверняка вот-вот кто-то откроет нечто подобное и в Москве». Но такая мысль почему-то никого не посещала. Как-то летом Екатерина с дочкой купили билеты на слайм-фест. Пришли. «Масса торговых точек, предлагающих готовые слаймы или ингредиенты для них, — рассказывает Екатерина. — А потом я вижу очередь, не меньше чем часа на три, из таких же, как я, мам, которых дети поставили стоять за автографом к блогеру, считающейся топовой в слаймах. Отсидев свой час, она собралась уходить. И тут начались, как я говорю, похороны Джона Леннона, по-другому реакцию детей на то, что объект их восхищения уходит, я не назову. Блогершу выводили из помещения час, потому что эта толпа детей курсировала за ней, куда бы охрана ни пыталась ее вывести. Видимо, организаторы были к этому не готовы. Я-то точно не была готова. Но я поняла, что спрос есть. И решила попробовать. Так, собственно, и возникла идея сделать Slime Lab».

Одно удовольствие дриззлить
На постановку дела у Екатерины ушла пара месяцев. Инвесторами выступили давние знакомые. Выбирая место, где открыть первую творческую лабораторию, Екатерина точно знала, что это не будет какой-нибудь полуподвальчик, где обитает большинство слайм-магазинов. Опросив всех знакомых мамочек о том, где им больше нравится проводить время с маленькими детьми, остановила свой выбор на торговом центре в своем районе. «Для меня ТЦ — идеальное место, потому что здесь есть поток людей, которым нужно оставить где-то ребенка, пока они ходят по торговому центру. Кстати, в первые месяцы работы почти 90% нашей аудитории — это были посетители торгового центра, которые заходили к нам просто потому, что шли мимо. Сейчас 60-70% наших гостей специально едут к нам со всех концов Москвы», — рассказывает Екатерина.



Slame Lab представляет собой пространство, где слаймер выбирает текстуру и тип слайма из четырех возможных — original (базовая текстура слайма cостоит из клея и активатора. — Ред.), butter (этот слайм с матовой кремовой текстурой. — Ред.), fluffy (воздушный слайм с очень мягкой текстурой. — Ред.), cloud (снежный слайм, для его создания используется original и искусственный снег. — Ред). Отличительная особенность cloud — это дриззл (от англ. drizzle — «моросить», слайм плавно осыпается мелкими частичками при растягивании. — Ред.). После этого выбора слаймер получает набор для изготовления слайма — клей и активатор. С помощью специально обученного помощника создает идеальную текстуру, добавляет цвет, аромат, украшения. Слайм готов, его упаковывают в баночку, слаймер получает рекомендации по уходу.
Екатерина хотела, чтобы было не хуже, и даже лучше, чем в Южной Корее. И все-таки одно отличие есть. В зарубежных клубах у детей есть неограниченный доступ ко всем ингредиентам, а вот некоторые российские дети поначалу довольно часто пытались все, что было в общем доступе, унести с собой домой. Сегодня самые ценные штучки перекочевали на полки повыше.



«Я думала, что мы будем своего рода детской комнатой, где мамы будут оставлять детей, и мы с ними будем делать слаймы. В итоге получилось, что я создала пространство, куда приходят все: и дети, и мамы. Теперь у меня есть текстуры для слаймов, которые рассчитаны на мам и даже пап». Екатерина убеждена, что слаймы нужны родителям с точки зрения коммуникации с ребенком, чтобы быть в курсе его увлечений, чтобы понимать его, говорить с ним на одном языке. «А кроме того, для родителей Slime Lab — это возвращение в детство, недоигранная история. Я сама периодически ловлю себя на том, что думаю, что и как еще можно смешать, чтобы получился «вау-слайм», — говорит Екатерина.

От бара до академии
Никакого продвижения начинающий предприниматель не планировала, несмотря на маркетинговое образование и ресторанное прошлое. «Я открыла своего рода пробник, — говорит Екатерина. — Никак нигде его не продвигала по одной простой причине: потому что не понимала, как с этим быть и как это будет работать».

Открытие слайм-лаборатории оказалось выгодным делом. По словам Екатерины, уже в первый месяц работы вышли в ноль. За 2 месяца новое место посетили более 3500 гостей. По словам Екатерины, в месяц лабораторию посещает в среднем около 1000 человек, средний чек — 1200 рублей. «Когда пойдем в регионы, то цены будут другими. Это очевидно, потому что там такой чек будет неподъемным», — замечает Екатерина.

Что касается затрат, то аренда съедает около 30%, еще около 20% — фонд оплаты труда, на расходные материалы уходит 15%. Себестоимость в цене — примерно 10%. Сегодня Slime Lab продвигается через сайт и «Инстаграм», затраты на рекламу составляют 1% от оборота.

Главный вопрос в истории со слаймами, конечно, безопасность. Много родителей считают это увлечение детей вредным, потому что приходится работать с клеем и активатором. В конце февраля эксперты Роскачества заявили, что оценят продающиеся в магазинах и на онлайн-площадках слаймы по 50 показателям качества и безопасности. Екатерины согласна, что такие меры необходимы, и в свою очередь, чтобы снизить беспокойство родителей, заказала химической лаборатории разработку нового максимально безопасного активатора. К слову, такие уже есть в США.

До конца года Екатерина планирует открыть слайм-лабораторию в Петербурге, в Екатеринбурге и еще несколько в Москве. Причем в обеих столицах Екатерина намерена развивать бизнес сама, в регионах — через франшизу. «Будем развиваться в нескольких форматах: «бар» — наше внутреннее название мини-формата, кафе и академия. Видимо, в таком определении форматов сказывается мое ресторанное прошлое, — размышляет Екатерина Прасова. — Формат слайм-бара хорош для регионов, небольшая площадь помещения, ниже арендная ставка».

Отдельное направление, которое Екатерина развивает с начала 2020 года, — это дни рождения. Как она признается, несмотря на ресторанное прошлое, идея с празднованиями дней рождения посетила ее не сразу. Но как только предложили такую услугу, появился спрос. «Если в январе, грубо говоря, было 34 дня рождения, то в феврале уже прошло 46, и это учитывая то, что у меня нет отдельной комнаты, в слайм-лаборатории нельзя есть, нельзя приносить торт. Но мы сейчас над этим работаем, чтобы такая возможность появилась», — говорит Екатерина.

Fashion-индустрия не устояла
Как и любой предприниматель, Екатерина тоже боится падения спроса на то, что она делает. Но она видит больше возможностей, чем рисков. «Продажи готовых слаймов падают, никто не хочет покупать готовый, потому что это неинтересно. Ну купил ты его, пришел домой, развернул — и что дальше? Дети хотят сами создавать слаймы, они смотрят, как их делают блогеры, и хотят так же, но сами. Фишка именно в этой DIY-истории, создавать свой собственный слайм», — говорит Екатерина.

Вселяет уверенность и растущая популярность слаймов. Даже fashion-индустрия не остается в стороне от слаймов. Так, в 2019 году испанская торговая марка мужской и женской одежды Loewe в своей рекламной кампании SS20 демонстрировала, как писала иностранная пресса, «...целую кучи слизи», снимал которую Стивен Майзель, фотограф, получивший признание благодаря своим работам для американского и итальянского Vogue.

По словам Екатерины, сегодня в США среди досуговых концепций увлечение слаймами стоит на втором месте, в Европе — на пятом, а в России оно даже в десятку пока не входит. «Слайм — это не просто субстанция, которую ваш ребенок мнет в руках, это — отличный антистресс как для детей, так и для взрослых. Сейчас в США строят Slime City, и я не думаю, что они это делают, не оценивая перспектив, что вкладываются в то, что вот-вот отомрет», — уверена Екатерина.

Насколько слаймы окажутся долгосрочным увлечением — Екатерина уверена, что ответ зависит в том числе и от ее усилий. «Если я открою кучу таких слайм-лабораторий по всей России и ничего не буду с ними делать, не буду никак это развивать, то это умрет. Эту историю нужно развивать и захватывать все больше и больше людей тем, что им нужно и что интересно. Я сама до сих пор в шоке, что эта история так меня захватила», — удивляется Екатерина Прасова.